Америка глазами заблудшего туриста
Опубликовал:Прикупили местные русскоязычные газеты, выбрали несколько объявлений о сдаче в аренду двухкомнатных квартир и прозвонили. По двум адресам заехали и посмотрели, поторговались. Поняли, что это какой-то сионистский заговор. Везде хотели вперед и больше, чем у нас было.
Славко понял бесперспективность дружбы с нами, во всяком случае, на данном этапе, и уехал решать жилищную проблему с надеждой на рекомендательное письмо. Договорились, что мы сможем справиться о нем по телефону, который он нам оставил.
Я снова вспомнил о письме, которое обещал доставить кому-то в Бруклине. Стал оглядываться по сторонам и заглядывать в карту, пытаясь разобраться, где эта улица и где этот дом. Благодаря карте метро, мы стали ориентироваться в пространстве среди улиц и авеню, что-то уточнили у случайных людей и таким образом определили, что нужный нам адрес в совершенно другой части Бруклина, где мы еще не бывали. Отыскали нужную нам станцию метро и нырнули в сабвэй.
Был уже полдень. Суеты на улицах и на станциях метро прибавилось, временами моросил майский дождик. Улицы Бруклина ничего интересного не представляли, сплошные овощные и бакалейные лавки с дешевым товаром местных и китайских производителей. Торгашеская атмосфера Бруклина притомляла. Полупустой самолет Аэрофлота, где мы спали в последний раз, вспоминался нами с искренней любовью.
Заехали мы далековато. Новый для нас район Бруклина, ничем не отличался от стальных: те же безликие, серые пронумерованные улицы. Пока нашли нужную нам улицу и дом, пришлось побродить вокруг и опросить немало прохожих. У меня сложилось мнение, что многие, хотя и живут здесь, но знают об данной местности не более, чем об Украине. Вы можете, стоя на одном углу, опросить нескольких людей об одном и том же адресе в этом районе, и все они направят вас в разные стороны. Из этого наблюдения начинало формироваться убеждение в том, что послушать кого-то и иметь это в виду можно, но слепо доверять не стоит. Так, путем расспросов, сравнений и проверок мы, наконец, отыскали этот дом. На почтовом ящике в подъезде, как подтверждение, мы нашли наклейку с полным именем разыскиваемого человека. Для первого дня в чужой стране, это было подобно успешному расследованию.
Поднялись на второй этаж и позвонили в нужную дверь. Если бы никто не отозвался, мы бы отреагировали как почтальоны: просто оставили бы письмо в дверях или в почтовом ящике. Или, может быть, приписали бы коротенькую записку: “Здесь был Вася из Нью Каховки”.
Но на наш звонок, без предварительных переговорных заморочек, дверь открыла женщина. Не сомневаясь в выборе языка, я доложил ей по-русски, что у меня для них письмо от их друзей из Новой Каховки. Этого оказалось достаточно, чтобы нас пригласили войти. Женщина удивилась такому способу доставки писем из Украины. Нас бегло расспросили, как давно мы в Нью-Йорке и чем занимаемся. Выслушав короткую и сумбурную американскую историю, хозяйка быстро определила: что нам более всего нужно. Для начала, предложила принять душ. Когда же вернуться домой остальные члены семьи, тогда мы сможем обо всем спокойно поговорить.
Пока один из нас еще принимал душ, все собрались: муж хозяйки, дочь с зятем и внук. Посыпались вопросы. Представленный авантюрный туристический план, вызвал искреннее удивление.
Это был первый дом и семья, которую мы посетили в Америке. Американскими здесь были только место, время и вещи - в остальном же, мы чувствовали себя как дома.
Кроме щедрого застолья, мы получили много полезных советов. Хозяева доброжелательно заверили, что мы быстро адаптируемся и найдем свое место. Подсказали, где можем подрядиться на поденную работу и как лучше организовать быт. А для начала - предложили хорошенько выспаться. Они позвонили бабушке, которая располагала комнатой… договорились с ней… и дали ее адрес. Расстались мы поздно. Место, куда следовало добраться, мы представляли себе только по карте.
Как обычно в позднее время, поезда пришлось ожидать долго. Наконец, он прибыл… и мы поехали. С пересадкой на другую линию мы проспали-напутали и вышли совсем не там, где следовало. Оказались снова в центре Нью-Йорка, где, несмотря на позднее время, было полно гуляющих. Ничего не оставалось, как обращаться к прохожим с картой метро и со своими расспросами.
Среди таких уличных консультантов, меня угораздило выбрать двух прилично одетых джентльменов, которые, явно, никуда не спешили. Я спросил их, как нам добраться до такого-то места? Американский джентльмен в костюме, быковатой комплекции, оказался в подпитом состоянии и отреагировал неожиданно, засыпав нас встречными вопросами:
- А почему ты обратился именно ко мне? А ты кто такой: немец, француз?
Поняв, что разговор с этим типом может затянуться до бесконечности, я предложил закончить бесполезный разговор. Но моя попытка, была грубовато и властно пресечена. Одной рукой вцепившись в мое плечо, а другой, вынув из кармана костюма жетон, он с туповатой фельдфебельской ретивостью, представился как офицер полиции. С чем я его и “поздравил”. Но полупьяный носитель полицейского жетона уже закусил удила, - уж очень ему хотелось продемонстрировать свою власть. Напарник был постарше, и посоветовал коллеге оставить нас в покое. Но тот, в ответ, уже вполне серьезно, стал объяснять, чем мы вызвали его подозрение. Прежде всего, от меня потребовали исчерпывающих объяснений, почему я обратился именно к нему, а не к кому-то другому на этой улице. Видимо, мое объяснение не удовлетворило полицейского, и он засыпал меня вопросами: откуда я его знаю? Каковы мои намерения в отношении его важной государственной персоны? Наконец, потребовал предъявить ему удостоверение личности.
Парень производил впечатление недалекого полицейского цербера, жизнь которого превратилась в бесконечный служебный марафон. Бытие сформировало полицейский взгляд и соответствующую реакцию на окружающий мир. По-своему, мне было жаль этого неандертальца в костюме и галстуке. Вероятно, его полицейская должность и жетон, с которым он никогда не расстается, представляли для него смысл жизни. И он требовал от всех признания и уважения этих ценностей и его самого.
Унтеры пришибеевы всегда были и есть во всяком государстве. Особенно их много в супер державах, где при государственной должности можно почувствовать себя супермэном.
Похоже, что этому государственному мужу где-то в чем-то отказали сегодня (не помог и жетон). Теперь же, он искал удобный случай убедиться в своей общественной значимости.
Это также интересно:
Загрузка ...