А. Голяк. “Ничего кроме настоящего”. Роман
Опубликовал:Так оно и было - с одной стороны, гастроли в стране и за рубежом, восторги публики, круть неимоверная, а с другой - торч, кумар, торба, система. Мне сложно в этом разобраться, так как в то время я был юным начинающим музыкантишкой и не имел возможности общаться с “китами” такого масштаба. Все сведения о “Гадах” того периода я черпал из рассказов очевидцев и самих участников команды, с которыми довелось познакомиться гораздо позже.
Анатолий, по его словам, не хотел больше сотрудничать с “Гадами”. Он обвинял их в чрезмерном пристрастии к наркотикам и в отсутствии желания серьёзно работать. В данный момент Анатолий совместно с директором “Гадов” Еленой Муратовой работал над проектом грандиозной акции под названием “Рок Против Наркотиков и Алкоголизма”, которая должна была состояться в нашем городе. Среди приглашённых участников, кроме местной элиты, фигурировали такие имена, как “Бригада С” и “ДДТ”. Предполагалось, что акция будет иметь громадный резонанс в мас-медиа и в народе.
А нам, скромной, ничем не проявившей себя группе предлагалось выступить на одной сцене с “динозаврами” отечественной музыки. И был обещан сногсшибательный гонорар. Здесь было от чего опухнуть!
Мы, естественно, согласились. Но заскулили, что без клавишника это будет звучать несерьёзно. Клавишника мы, мол, подпишем, а инструмента хорошего нет. Новый “папа” подумал и выдал нам энное количество денег на аренду инструмента. Причём столько, сколько я никогда в жизни в руках не держал. Это помогло нам окончательно уверовать в то, что всё происходящее - не пустой трёп.
ГЛАВА 4
- Ну давай, ещё разок! Поехали!
- Трынь - брынь!
- В жопу такое музицирование!
- А что тебе не нравится?
- “Машина” - говно! Верней, её нет! Играй бочкой двойной удар в каждом втором такте!
- Оно тогда грузит.
- Не грузит! Тогда начинает звучать по-человечески! И на райд8 переходи только в припеве. От этого тоже “машина” пропадает.
- Батькович, проснись, наконец! Сколько можно друшлять9?
Репетировали мы на совесть. Аж урепетировались вусмерть. На каждой “репе” мы умудрялись переругаться вдрызг. У Жени, нового клавишника, глаза на лоб лезли от выражений, которыми мы потчевали друг друга. Мы старались ему объяснить, что это способствует работе, но он пока что не верил.
- Чуваки, чтой-то говно получается. А?
- Говно говном!
- Самое, что ни на есть, разговеннейшее говно!
- Кал смрадный!
Настолько объективно мы оценивали качество производимого нами продукта. В смысле музыки. Клавишник Женя, видимо впервые имевший дело с такими странными людьми, только водил глазами от одного к другому. А мы единодушно пришли к выводу, что на столь ответственный концерт необходимо сотворить что-нибудь новенькое. Анатолий говорил, что желательно сыграть какую-нибудь вещицу о вреде наркотиков. Учтём! И “Глоток свободы”, естественно. И ещё что-нибудь новенькое.
- Чуваки, у меня есть баллада неплохая, - вылез я.
- А ну! Изобрази!
Я взял в руки гитару. Пару дней назад я написал что-то такое, чего от себя никак не ожидал. Хотелось выразить то, что выразить невозможно. Я просто сидел, перебирая струны, и напевал всё, что приходило в голову. Меня тогда здорово поволокло и, что самое главное, я сумел поймать настроение. А потом стало тоскливо - показалось, что больше я ничего подобного написать не смогу.
Сейчас всё это нужно было повторить здесь, перед ними. Я постарался войти в тот атмосферик. Прикрыл глаза, стал перебирать струны. Тихонько, очень тихонько.
Ты поставишь цветы в тишину и они рассмеются,
Это будет ответом на непрозвучавший вопрос,
Ты поймёшь, что стеклянные письма не бьются
В Стране Виниловых Грёз.
У нас с ней хорошо, с самого начала хорошо. Странно… У меня так в первый раз в жизни. Ни с кем из девушек я не был настолько близок. Потому и пишется такое…
И поющие травы в ритме мелодий молчанья
И мягкие волны упавших на плечи волос,
Мы из-за холмов тайком подсмотрим венчанье
Двух сумасшедших в Стране Виниловых Грёз.
Откуда это берётся? А кто его знает? Странно вот так петь им то, что написано только для неё. Что за народ музыканты - эксгибиционисты чёртовы! Или, и того хуже - ведь я украл, не успев подарить. Она этого ещё не слышала…
А в небе, небрежно латаном облаками,
Не видно и следа давно отбуянивших гроз,
Ты станешь моей мелодией под ветвями
Уснувших деревьев в Стране Виниловых Грёз.
Я допел вокальное соло фальцетом и взял последний аккорд. Только после этого открыл глаза. Они сидели молча, и говорить никому не хотелось. Я нарушил молчание первым:
- Ну что? Подходит?
Ответом мне было молчание, которое нарушил Палыч, выразив общую мысль одним словом:
- Пиздец!
- И мне так показалось! - обрадовался я. - Ну так что, делаем её?
- Спрашиваешь! Это же охренительная вещь! Это ты для Наташки расстарался?
- Угу!
- Молоток! Клёво тебя протащило!
И мы ринулись ваять вещицу. Всё строилось само собой, находились необходимые ходы в аранжировке, вырисовывалась структура. Через пару дней баллада была готова. Мы проиграли её от начала до конца. Батькович высказался:
- Лед Зеппелин, да и только!
- А почему виниловые грёзы? - поинтересовался Палыч.
- Ну, понимаешь… Винил - это материал, из которого изготавливают пластинки. Музыка и всё такое… По ассоциации. А мы с Наткой в этой музыке существуем. Понятно? По-другому сложно объяснить…
На следующий день я принёс текст для антинаркоманской песни. Тогда, не будучи знакомым ни с одним наркоманом, не столкнувшись с этим явлением ни разу в жизни, я просто твёрдо следовал книжным и газетным штампам на тему: “Наркотики - это зло!”. Поэтому и текст получился несколько прокламационным.
Паша сочинил забойный рифф а-ля Deep Purple, и песня была готова. Нельзя сказать, чтобы это было сильное произведение, но тогда мы были в восторге. Мы цокали языками, восторженно трясли патлами, я в пиковые моменты исполнения выгибался в мостик. Вскоре это прошло. Как детский насморк. Слабые вещи у нас вообще долго не приживались. А поскольку сильных было очень мало, мы получали дополнительный стимул к экспериментам и поиску.
В условленный день заявился папик. Мы должны были похвастаться своими успехами и показать, что он не зря разорился на аренду “клавишей”. Папик приняв значительный вид, устроился в “красном углу” и приготовился внимать. Палыч дал счёт и мы попёрли. На протяжении всего времени прослушивания Анатолий помахивал в воздухе пальцами, важно надувал щёки - изо всех сил “давал из себя главного”. А кроме того, старался поучаствовать в творческом процессе:
- Ребята, а можно слова “глоток свободы или глоток вина” поменять на слова “глоток свободы и ни глотка вина”? Акция-то против алкоголя!
Я упорно старался спасти свои тексты от кастрации:
- Так ведь здесь и показано противостояние двух понятий: или - или. Или свобода, или вино. Кто свободен, тому пить не нужно! (Пусть простят меня наши фаны. Я вкладывал совершенно другой смысл в эту вещь. Но нужно же спасаться от дураков!)
- А-а-а-а! Вон ты с какой стороны заходишь? Ну-ну…
Антинаркоманская тема ему понравилась, судя по всему, тем, что там было всё просто и ясно:
Пьяный звездочёт тупо ловит хвост кометы
Ночи напролёт от заката до рассвета
В мареве хмельном соло на “баяне”
А под рукавом - колотые раны.
Всё просто и доступно. Не ширяйтесь граждане! Наркотики - это бяка! Говно это, товарищи!
Уйти вслед за болью…
Будьте сознательными! Ни “кубика”, ни “дорожки”, ни “косячка”! Папик был очень доволен. Аж светился!
После “Виниловых Грёз” он недоверчиво спросил:
- Это тоже ваше?
- Наше. Свежачок. Пару дней назад сваяли.
- Круто, ребята! Это уже уровень! Вот такого побольше!
- К сожалению, “такого побольше” не бывает. Такое на заказ не пишется. Это - то, что приходит без спроса, но не откликается, даже если звать, исходя криком.
Анатолий недоверчиво посмотрел на меня:
- Нужно подходить к этому с профессиональной точки зрения.
- Согласен. Только, по-настоящему этого никому не удавалось сделать. К сожалению. Посему, профессионализм без таланта и вдохновения - ремесленичество. Так же, как талант и вдохновение без профессионализма - дилетантство. И то, и другое - плохо.
Нет связанных новостей.
Загрузка ...