А. Голяк. “Ничего кроме настоящего”. Роман
Опубликовал:- Мы уже в пути.
Как передать моё состояние, когда я в первый раз в жизни вышел на “большую” сцену и подошёл к микрофону, фиксируемый фотовспышками, выхватывавшими мои движения из сценической коловерти. Я чувствовал волну нетерпения исходящую от зала, некую сладкую угрозу, заставлявшую моё тело дрожать струной. Я прикрыл глаза и шепнул в микрофон:
Склянi вiршi сплiтаються в дощ,
Що розтинає тiло тиш?…
Я звал их за собой и они отзывались на мой призыв. Что-то подсказало мне, что не следует давать из себя мэтра. Пусть всё будет так, как оно есть. Я постарался забыть о том, что меня “пасут” телекамеры, я постарался забыть о том, что в нескольких шагах от меня зоной отчуждения дышит зал, жадное до зрелищ враждебное мохнатое существо. Я постарался забыть о том, что нужно “играть” под них. Пусть всё идёт по-настоящему. Я стоял, закрыв глаза, обхватив до боли в пальцах металлическое горло микрофона и тихонько рассказывал им обо всём, что им хотелось узнать:
Люблю дивитись, як дзеркало п’є вогонь,
i божевiлля тихесенько ллє в сон.
Соло захлёстывает их внимание тугой петлёй, сжимающейся всё туже и туже. Им некуда деваться от давящего напряжения. Я постепенно отклоняюсь назад всё ниже и ниже. Согнутое дугой тело звенит от напряжения. Виток, ещё виток, ещё и ещё виток. Паша ведёт их по бесконечной спирали, пронзающей сознание, подсознание и все “заточки” из этой оперы. Он нанизывает их на эту спираль и отпускает серпантином. Я касаюсь волосами сцены, Паша взбирается на немыслимую высоту звука.
Дальше идти некуда.
Отпускай.
Отпустил…
Выдох облегчения.
Куплет.
Кода.
Зал взрывается. Я открываю глаза и привыкаю к обстановке. Незнакомая девушка легко вспрыгивает на сцену и дарит мне цветы. Щурясь от яркого света софитов, я кланяюсь “почтеннейшей публике” и ухожу за кулисы. Несколько минут музыки, а я выжат, как лимон. Улыбаясь подбегает Роксолана:
- А ты классно смотришься на сцене, - она лукаво улыбается.
- Мерси, - я возвращаю комплимент, - а ты - вообще потрясно!
К нам подходят ребята из “Долины снов”, команды, взявшей второе место.
- Саша, - представляется их лидер, чернявый парень с жёстким татарским прищуром глаз.
- Тарас, Вадим, Андрей, Серёга, Малютка, - подтягиваются остальные музыканты.
Мы в ответ называем себя.
- Чуваки, оставьте нам свои координаты, пожалуйста. Мы хотели бы встретиться и обсудить идею совместного концерта.
- Ради Бога, - мы пишем на клочках бумаги свои телефоны, отдаём им, получая взамен такие же обрывочки с их координатами.
Разговаривать нет времени. “Долине” пора на сцену, а мы с Палычем спешим к Татке.
- Ни пуха, чуваки, - я хлопаю Сашу по спине и бегу в гримёрку.
- Палыч, алярм! Вытри фейс, забираем цветы и линяем по быстрячку!
- Шесть секунд! - Палыч готов и мы мчимся изо всех сил.
Уже довольно поздно. Мы бежим по дождливым улицам, перепрыгивая через лужи, заскакиваем в вовремя подкативший троллейбус и через некоторое время мы уже на месте.
Нас встречают с помпой. Мы вручаем Татке громадный букет цветов, подаренный нам на сцене несколько часов назад. От нас требуют подробностей, и мы целый вечер гордо повествуем о наших подвигах. Безбожно привирая и приукрашивая действительность. Но кто осмелится осудить за это нас, двух юнцов, впервые попробовавших приторных ягодок “официального” успеха и документально подтверждённого признания? А телевидение? Это вам не шуточки! Нет, не смейте нас винить!
ГЛАВА 6
Следующая неделя началась с сюрпризов. Батькович привёл на репетицию незнакомого молодого человека и возвестил:
- Чуваки-музыканты! Этот товарищ - Валентин. Он имеет к нам важный разговор, - после чего представил гостю нас всех поимённо и скромно уселся в уголке.
- Ребята, я хотел бы послушать ваш музыкальный материал, если вы ничего не имеете против. После этого мы с вами поговорим, - гость, видимо, стеснялся и, обращаясь к нам, слегка заикался.
- А какого рода разговор, разрешите полюбопытствовать? - Паша в первых рядах интересующихся.
- Сначала я всё-таки хотел бы услышать вашу музыку, - посетитель проявил настойчивость.
- Ну что ж, тогда давайте лабать,- я поднялся с табурета и перекинул через плечо ремень гитары.
Валентин расположился в “красном углу” и приготовился “постигать великое”. Палыч дал счёт, и пошла жара. Мы катали всю программу, без исключения. Русское, украинское, блюзы, арт-рок, и даже панкуху. Мы не прерывались на пояснения, не отвлекались на датировку каждой вещи отдельно. Гость внимательно слушал.
Доиграв коду последней вещи, я повесил гитару в шкаф и вытер лоб полотенцем. “Ковбойцы” вновь расселись по своим закуткам, надев на фейсы “усиленное внимание”.
- Ну, ребята, вы меня удивили, - Валентин повертел головой, - я не ожидал, что в нашем городе существуют такие группы.
- В нашем городе существует одна такая группа - наша, - уточнил я.
- Да, я это и имел в виду. В общем, я предлагаю, чтобы фирма “Минотавр”, директором которой я являюсь, стала вашим спонсором. Я не обещаю вам колоссальных денег, но посильную финансовую поддержку мы вам обеспечим. Если, конечно, вы согласитесь на моё предложение, - добавил он.
- А каким образом вы вышли на нашу команду? - поинтересовался Палыч.
- Дело в том, что я веду с Юриным отцом кое-какие дела. В приватной беседе он обмолвился, что Юра занимается музыкой. Ну а я, как завзятый меломан, заинтересовался этим и решил, если ваша музыка стоит того, поучаствовать в становлении коллектива.
Валентин говорил складно, но все его байки были шиты белыми нитками. Ясно, как компот, что ему для каких-то своих целей необходимо завязать более близкие отношения с Косточкой-старшим, занимающим видное положение в Торгово-промышленной палате. Изучив все подходы, Валентин сделал вывод, что проще всего это можно осуществить, проспонсировав музыкальный проект, в котором занят Косточка-сын. А все сказки о добром меценате - это лапша на наши неокрепшие юношеские уши. Впрочем, для меня неважны мотивы. Неплохо поиметь денег с этого папика, не вдаваясь в подробности. А уши выдержат и эту порцию лапши.
“Ковбойцы”, судя по всему, считали так же. Посему, не долго думая, мы благословили новоявленного благодетеля на “подогрев” нас, несчастных, и принялись за обсуждение конкретных точек, требующих срочного финансового вливания.
Для начала было решено записаться. Оч-ч-чень правильное решение! Валентин башляет, а мы увековечиваем свои шедевры!
- Запишемся у Серого, - предложил Батькович.
- Почему же именно у Серого? - полюбопытствовал Паша.
- Соотношение цены и качества, - Батькович посмотрел на него, как на младенца. - Мы с Палычем заходили к нему недельку назад. Он показывал свои работы - очень мило.
- Сколько он берёт за запись? - спросил Валентин.
- Нужно будет зайти к нему и выяснить точно. Но я точно знаю, что из подходящих по качеству - это самый дешёвый вариант.
- А может записаться на студии Лэва? - задумчиво протянул Паша.
- Эй, чувак, очнись! - я толкнул его в плечо. - Фирма “Минотавр” тогда вылетит в трубу сразу же после того, как пробашляет нам запись одной песни! С их ценами-то!
- Да, - вмешался Валентин, - я интересовался ценами на студии Лэва. Пока что мы попробуем вариант подешевле.
- Во, видишь! - вмешался Палыч, - Я всегда говорил, что за неимением горничной ебут уборщицу!
Столь выпуклый образ, как я заметил, малость смутил нашего нового папика. Он покраснел как рак и опустил глаза. Я сердито пнул Палыча в коленку - фильтруй базар, кретин!
На следующий день мы все вместе подъехали к Серому на студию “перетереть” насчёт записи.
В этом месте следует дать маленькую справочку о личности Серого. Он являлся вдохновителем, фронтменом и основным автором культовой местной команды “Отряд Особого Назначения”, исполняющей качественный мелодичный трэш а-ля “Металлика”. Серый выглядел так, как в представлении большинства тинэйджеров должен выглядеть настоящий, “кондовый” рокер. Длинный ухоженный хаерюга, узкие джинсы, чёрная фирменная косуха и мотоцикл, марку которого назвать не берусь по причине полной моей безграмотности в этом вопросе. Молоденькие фанатки, увидев на сцене импозантную фигуру Серого с гитарой в области гениталий, изламывающуюся в смене тщательно выверенных “рок-поз”, писали от восторга кипятком и вопили так, что у непривычного человека волосы дыбом становились.
Следует признать, что Серый был отличным гитаристом и весьма успешным клоном Хэтфилда в плане вокала. Кроме того, он жил напряжённой рок-жизнью. Рок-тусовки, Ассоциация тяжёлого рока “Рокмэн”, концерты, интервью, общение с фан-клубом - он старательно лепил образ заядлой звезды.
Нет связанных новостей.
Загрузка ...