А. Голяк. “Удовлетворение”. Роман

- На каких условиях они согласны переоснастить наши цеха и обучить специалистов? - Шульц, как обычно, зрил в корень и любой вопрос начинал обдумывать с проблем, которые нужно решить.
- Вот здесь всё расписано по пунктам. Буржуи - народ дотошный, даже рулон туалетной бумаги покупают лишь после консультации с юристами и разного пошиба экспертами. В договоре указаны все условия, предусмотрены возможные форс-мажоры и санкции. Каждый из вас получит экземпляр - прошу всех внимательно ознакомиться, обдумать и взвесить каждую строчку. До отъезда нужно внести поправки с нашей стороны и представить на переговорах свой вариант.
Господа капиталисты заёрзали в креслах, устраиваясь поудобнее, и зашуршали листками договоров.
Совещание было посвящено давно уже муссировавшейся теме сотрудничества с крупным шведским концерном, проявившим интерес к корпорации, в которую входили предприятия, принадлежавшие Татьяне и ещё нескольким бизнесменам. Идея была чрезвычайно смелой. Пришлось здорово попотеть, чтобы убедить шведов в своей коммерческой привлекательности. И вот после посещения предприятий их экспертами оставалось несколько формальных шагов до момента осуществления плана, ещё недавно казавшегося невыполнимым.
Татьяна положила бумаги в кейс:
- Посмотрю у себя, не спеша. Кто поедет в Стокгольм на переговоры?
- Мне кажется, ответ и так ясен. Нас здесь пять человек - директора фирм, входящих в корпорацию. Чтобы потом ни с чьей стороны не возникало никаких претензий, должны поехать мы все. Плюс наши юристы и пара замов.
- Сроки?
- Не позднее начала декабря. Формально дата переговоров назначена на первое декабря. Её можно сдвинуть в пределах разумного, но я не советовал бы - шведы помешаны на пунктуальности и не следует давать им лишний повод подвергнуть сомнению нашу солидность.
- Не суетись, Саша, - Татьяна упруго поднялась и прошлась по кабинету. - Не следует прогибаться сверх меры. Иначе тебя примут за акробата и будут гнуть, пока не сломают шею.
Гонкуров протестующе задвигал бровями, но в дверь заглянула секретарша:
- Александр Сергеевич, приехали юристы.
- Проси.
Совещание растянулось ещё на два часа. Юристы, как это у них принято, стали выискивать двусмысленные толкования в каждом пункте договора, потом обсудили таможенные и налоговые нюансы, размеры взяток всем инстанциям, от замминистра до пограничника… Неоднократно переругались между собой и вновь помирились… Обыкновенные рабочие моменты любого мало-мальски важного производственного совещания.
Наконец, Гонкуров ослабил узел галстука и дал сигнал расходиться:
- Прошу, господа, до нашей следующей встречи, которая состоится здесь же в четверг в десять ноль-ноль, тщательно поработать с договором и внести свои предложения.
Участники совещания потянулись к выходу, а Гонкуров подошёл к Татьяне:
- Тань, можно с тобой ещё парой слов перекинуться с глазу на глаз?
- Да, конечно…
Гонкуров пожал руку последнему из директоров, подождал, пока за ним закроется дверь и наклонился к переговорному устройству:
- Валя, меня ни для кого нет. Никого не пускай и ни с кем меня не соединяй.
- Хорошо, Александр Сергеевич.
Гонкуров неловко откашлялся, явно не зная, с чего начать. Повозил ручкой по листку бумаги, зачем-то переложил с места на место стопку бумаг…
- Таня, ты поедешь в Стокгольм на переговоры?
Татьяна в недоумении посмотрела на Гонкурова:
- Не поняла… Разве я дала повод задавать мне такие вопросы?
- Просто, ты - самый крупный директор в нашей корпорации. Я хотел с тобой уточнить особо.
- Саня, не виляй. Я не люблю дурацкие хождения вокруг да около - говори прямо, что хотел.
Гонкуров откашлялся, поправил узел галстука… Глядя куда-то в угол, произнёс:
- В последнее время ты стала много интересоваться музыкой, Таня.
- Я всегда любила музыку. Это как-то мешает нашей общей работе?
- Танюша, мы с тобой знаем друг друга очень давно. Я старый Мишин друг, я был вхож в ваш дом и сейчас я с тобой говорю не как Гонкуров, твой партнёр по бизнесу, а как Саша, друг твоего покойного мужа и, надеюсь, твой тоже.
- Сашок, я искренне пытаюсь понять, почему моих друзей могут тревожить мои меломанские пристрастия.
- Не нужно этих удивлённых глаз и пожиманий плечами… Ты всё прекрасно понимаешь… Мы все давным-давно знаем расклад - нам “Любэ” с Шуфутинским, тебе - Пражская симфония Баха…
- Моцарта, Саша, Моцарта… Бах не писал симфоний.
- Ну, Моцарта, чёрт с ним… Без разницы… Так вот, в последнее время мы стали замечать, что Моцарт с Бахом тебя интересуют гораздо меньше… Особенно, на фоне неожиданного интереса к рок-музыке… Или к рок-музыкантам? Как правильнее выразиться?
- Во-о-о-о-он оно что, - Татьяна достала сигарету и щёлкнула зажигалкой. - И чем, скажи на милость, тебе помешал мой интерес к рок-музыке? - она выпустила длинную струю дыма. - И к рок-музыкантам…
- Танюша, я просто хочу тебя предостеречь. Все эти музыканты, поэты и подобная братия - они красиво выглядят издалека. Но при ближайшем рассмотрении - это всего лишь грязь, вонь, наркотики и непомерные амбиции. Лучше держаться людей своего круга и не бросаться в эти романтические приключения - обычно они плохо заканчиваются.
- Спасибо, Саш… Я очень признательна тебе за заботу.
- Он таскает тебя по самым грязным забегаловкам - там можно влипнуть во что угодно. Я знаю - это Нинка тебя с ним познакомила. Но Нинка - она же дура полная, Владыкину наплевать на её манцы, вот она и резвится. Но ты же здравомыслящая женщина, Тань! Ну на кой они тебе сдались - эти менингиты с нищими непризнанными гениями?
- С признанными, Саша… В том-то и дело, что с признанными…
- Ну, что ты как маленькая…
- Всё, хватит, - Татьяна раздавила окурок в пепельнице и поднялась. - Спасибо за проявленное беспокойство… За заботу… Я тронута. По поводу Стокгольма - поеду или я лично, или мой заместитель. На этот счёт можешь не переживать. До свиданья, Саша.

Это также интересно:

1. А. Голяк. “Ничего кроме настоящего”. Роман