А. Голяк. “Удовлетворение”. Роман

Та весна, сырая и грязная, смердела чем-то непристойно живым, кричала в уши и билась в стёкла. Казалось, Бог вскрыл вены и кровью его, чёрной, дымящейся, затопило город по самые края. Священные эякуляции и жертвоприношения на площадях - я помню всё это. Иду по этой весне с ритуальными шрамами на щеках и белым бешенством в глазах. Я живу.
Помню, как не хочется нырять в толпу снобов, пропитанную алкоголем, табаком и понтами. Говорящие мумии, задрапированные в дорогие тряпки - из их ртов и глаз струится разложение. Было странно встретить там живое. Тебя…
Это очередное сборище рептилий, где нужно бывать и притворяться чем-то вроде. Пьянь в прикидах от кутюр жрёт дорогое бухло и танцует. А я из чистого озорства заказываю танго - и все жмутся по краям. Кто сейчас умеет танцевать танго? Эти мокрощёлки могут в лучшем случае потрясти сиськами под Шакиру - глянцевая подделка, и только. И мы с тобой неожиданно в круге, движемся по пентаграмме - ты знаешь в этом толк, это сразу понятно. Мы ведём друг друга по очереди - со стороны выглядит странно, наверное. Но нам пофиг…
Позже, когда мы вгрызёмся друг в друга, раздерём на части, станем пить слюну и пот - даже тогда мне не будет так оглушающе хорошо, как в этом танго… Мы классная пара, но здесь мы явно не к месту…
У меня дома мы медлим с тем, ради чего мы здесь… Ты улыбаешься и просишь выпить. Я выхожу в кухню - и лезвием по запястью. Не страшно - на мне хорошо заживает. Бокал с кровью - спешел фо ю, дарлинг. И пакетик с перцем, только не переперчи, там перца по жизни хватает.
А ты… Ты умеешь ответить правильно - с улыбкой берёшь бокал и выцеживаешь до капли, не сводя с меня глаз. Облизываешься - да, перца хватает по жизни. И я понимаю, что это начало чего-то важного…
Так получилось, что мы устали скитаться в одиночестве и нашли друг друга. Хотя одиночество - самая недооцененная человеками вещь, но никто, к сожалению, так этого и не понял. Мы многое дали друг другу. Ты мне - умение открываться, наркозависимость и коллекцию твоих картин… Я тебе - ворох моей писанины, страх высоты и вон тот шрам на виске - памятка, что так смотреть можно только на меня, а не на полураздетую похотливую суку, строящую тебе глазки…
За полгода мы сожгли друг друга дотла и пепел унесло ветрами следующих вёсен. Уже не таких безумных и тошнотворно живых. А кровь, пот, слюна и сперма ушли в землю - из них когда-нибудь прорастёт осень, которая закроет нам глаза и спишет все долги…

ГЛАВА 3

Current music: Omar “Save My Soul To The Devil For A Dime”
Батут, сладко позёвывая, прошёлся по гостиничному номеру. Позади ещё один напряжённый день, теперь можно и расслабиться. Выглядел он колоритно - из одежды только носки и просторные ядовито-зелёные трусы с фиолетовыми лианами и трахающимися малиновыми обезьянками. Подошёл к зеркалу, критически осмотрел своё отражение, любовно поколыхал громадное брюхо, улыбнулся и отошёл, удовлетворённый осмотром. Мужчина в самом соку, солидный и прекрасный - вот только почему-то глупые бабы не хотят этого замечать. Воротят носы - толстый, мол… А он разве толстый? Он просто немножко в теле, но это даже хорошо - что, скажите на милость, привлекательного в этих тощих дохляках? Рёбра? Кости? Что радости ложиться в постель с мужчиной, если рискуешь пораниться об его острые коленки? Чёрт их разберёт, этих женщин…
Батут прилёг на широкую двуспальную кровать, потянулся и, кряхтя, выудил из тумбочки две бутылки пива, а за ними следом - громадный пакет чипсов. Этого требовала традиция - иначе вечер будет считаться испорченным. Он содрал пробку с бутылки, надорвал пакет, глотнул пива и, жмурясь от удовольствия, захрустел чипсами. Есть, всё-таки, у жизни и приятные стороны. Эх, сейчас бы ещё девочку с хорошей попой под бочок! Скажем, Пэм, к примеру. Она какая-то смурная сейчас - ходит с глазами раненой кошки, всё ей не так. А нафига, спрашивается? Приди к Батуту - он утешит, приласкает, заставит забыть о неприятностях. Ведь он, Батут, ласковый до жути. Мужчины в теле - они вообще мягче и нежнее, чем доходяги с торчащими рёбрами. Те, как правило, сплошные подонки во всём, что касается женщин.
Батут отхлебнул из бутылки, прикрыл глаза и представил на миг обнажённую Пэм в своей постели. Картинка получилась заманчивой до головокружения. Потом открыл глаза и вздохнул - нет, это из области фантастики. Уж к нему-то Пэм точно не придёт. Вот к Пеплу пришла бы. Бегом прибежала бы в любое время дня или ночи. Ещё и скреблась бы в дверь, умоляя впустить. Только он, кретин, не пользуется. Батут почесал за ухом - надо же, как люди умудряются проёбывать то, что само идёт к ним в руки. Хотя, конечно, у Пепла с Пэм было неоднократно, но это же не значит, что можно вот так просто упустить ещё одну возможность утешить девочку разок-другой. Вот, хрен их разберёт, этих талантов…
Он пустил пустую бутылку катиться под кровать и открыл вторую. Ладно, ну их в жопу, баб этих. Слава богу, существуют ещё рок-н-ролльные фанатки - уж этих-то уговаривать не надо. Они с удовольствием лягут с любым, кто имеет отношение к группе. Даже, наверное, со звукачами и расклейщиками афиш. Им кажется, что таким образом они становятся частью чего-то великого. Не все, конечно. Но ему, Батуту, всегда доставалось… Батут усмехнулся и отправил в рот очередную горсть чипсов.
Потом мысли переключились на работу. Всё-таки очень удачно сложилось с “Вельветом” - вовремя он с ними зацепился. Даст Бог, удастся сорвать на них неплохое бабло. Даже с этого тура он уже сумел неплохо подкормиться. Конечно, есть большая вероятность, что рано или поздно ребята спрыгнут и станут работать с кем-нибудь покруче. Куда музыканта ни целуй - везде жопа. И чем сильнее и эффективней ты выталкиваешь их на верхушку, тем радостней они потом срут на тебя оттуда. Но он, Батут, парень не промах - он постарается снять все сливки до того, как ребятки свалят. А там дальше пусть жиреют другие - не нужно быть излишне завистливым.
Вторая бутылка покатилась под кровать. Туда же отправился пустой пакет от чипсов. Веки отяжелели и Батут задремал. Уже в полусне он нащупал выключатель ночника и погасил свет. Баиньки…
Приснилось ему, как он едет, толстый и солидный, по улицам Москвы в длинной белой машине. Из динамиков валит понтовый джаз, потому что джаз - это музыка для богатых, символ хорошего вкуса и манер. Олигарх в его, Батута, понимании не станет включать дурацкий шансон или глупый рок - только джаз. Рядом с ним кутается в манто из блестящего меха цыпочка с торчащим бюстом, длинными ногами и куриными мозгами. Именно так - женщина должна быть красивой, ухоженной и глупой.

Это также интересно:

1. А. Голяк. “Ничего кроме настоящего”. Роман