И - К

Кальдерон де ла Барка

КАЛЬДЕРОН де ла БАРКА Педро [Pedro Calderon de la Barca, 1600—1681] — один из крупнейших драматургов Испании XVII в. Р. в Мадриде, в знатной семье. Отец его был помощником министра при Филиппах II и III. К. воспитывался в иезуитской коллегии, затем учился в университете в Саламанке, где проходил курс теологии, математики и права. Затем поступил на военную службу и участвовал в походах в Италии и Фландрии. После смерти Лопе де Вега [1635] получил звание придворного драматурга, в 1637 — рыцаря ордена Сант-Яго. В продолжение нескольких лет принимал участие в подавлении восстания в Каталонии. В 1653 был назначен настоятелем придворной капеллы. Это соответствовало и желанию короля оставить К. при дворе в качестве придворного драматурга и организатора празднеств и давнему намерению самого драматурга посвятить себя служению церкви.
Это намерение полностью осуществилось в 1663, когда К. стал во главе иезуитского братства святого Петра и одновременно с этим решительно перешел от светской драмы к духовной (autos sacramentales).
Несмотря на разнообразие сюжетов, все произведения К. трактуют один и тот же комплекс религиозно-этических идей, проистекающих из его иезуитско-католической настроенности; характерным для его творчества является также обработка одного и того же сюжета в разных драматических формах (транспозиция светского сюжета в религиозный, духовного — в философский). В этих же целях им использовано и богатейшее наследство прежних испанских драматургов, к-рое он композиционно и идейно подчинил основным целям и задачам своего творчества. Общепринятая классификация делит его произведения на следующие виды: трагедию (dramas trágicas), драму историческую (comedias históricas), мифологическую (comedias mitológicas), религиозную (comedias religiosas), философскую (comedias filosóficas), духовную (autos sacramentales), комедию интриги (comedias de capa y espada), сарсуэлы (zarzuelas) и интермедии (entremeses). Вообще же все многочисленные драматические произведения К. можно по манере обработки сценического материала разделить на три вида: драму аллегорическую, к к-рой относятся аутос и некоторые религиозные и философские драмы, комедию интриги, в к-рой центр тяжести лежит в развертывании интриги, и наконец трагедии и драмы, в к-рых главное действующее лицо воплощает известную религиозно-этическую идею.
Аутос были любимым жанром К. Они по построению были не просто сценическим воплощением религиозной идеи, а напоминали молитвы, обращенные к богу, по той форме напряженной мистичности, которая давала ему возможность сочетать абстрактные религиозные символы с конкретными сценическими образами библейских типов, святых и мучеников. Эта форма выражала на сцене религиозную идею в наиболее чистой форме, не осложненной человеческими страстями и сопряженными с ними волевыми актами. Аутос — одноактные пьесы, оживляемые прологом (loa) и интермедией и заканчивающиеся танцами и музыкой, — пользовались постоянным покровительством королевской власти и духовенства и имели большое значение в смысле поддержания веры в народных массах, особенно во второй половине XVII в., когда разлагавшаяся монархия нуждалась в чрезвычайных мерах для укрепления своего влияния. Наиболее значительной в ряду многочисленных написанных К. аутос является "Пир Валтасара" (La cena de Baltasar). Ауто "Жизнь есть сон" (La vida es sueño) аранжировано драматургом в философскую драму под тем же названием. Грандиозную схему символической драмы дал К. в ауто "Великий мирской театр" (El gran teatro del mundo), в котором в символах власти, богатства, красоты и бедности дана католическая идея тщеты всего земного и вера в воздаяние за гробом.
Переход от духовного жанра к светскому представляет религиозная драма. Она использует сюжетную канву традиционных представлений из жизни святых (comedias de santos), но осложняет действие введением новых мотивов. Важнейшими видами религиозной драмы К. является драма-житие раскаявшегося разбойника и драма-житие обратившегося в христианство язычника. В центре действия — человек знатного происхождения, вынужденный порвать с обществом благодаря преступлению, совершенному им на почве несчастной любви, и во главе разбойничьей шайки мстящий своим врагам. Его трагическая судьба и незаурядная личность возбуждают сочувствие зрителей: он гибнет, но перед смертью примиряется с небом ("Devoción de la Cruz"). В пьесах об обращении язычников главным действующим лицом является человек другой веры, язычник или мавр, к-рый в результате сомнений и колебаний все больше и больше укрепляется в христианском сознании, за что небо вознаграждает его и он удостоивается мученической смерти ("El mágico prodigioso", "El José de mujeres", "Los dos amantes del cielo"). Этот цикл пьес, увенчиваемый яркой фигурой стойкого принца из драмы "El principe constante", готового ради церкви и короля пойти на любые жертвы и мученичество, представлял собою могучее агитационное средство в руках драматурга-иезуита. Рисуя идеальный мир героев-мучеников, лишенных обыденных чувств и страстей, поглощенных фанатической верой в потустороннее, религиозная драма К. играла ту же роль, что и аутос, лишь переключая абстракции в очеловеченные символы.
В ряду философских драм К. наиболее значительна драма "Жизнь есть сон" (La vida es sueño), еще сильнее заостряющая проблему, которой посвящены его религиозные пьесы, резко противопоставляющая земную жизнь с ее преходящими радостями и печалями жизни идеальной, утверждающая тезис, что "самое великое преступление человека заключается в том, что он родился на божий свет". Другим вариантом той же концепции является драма "В этой жизни все и истина и ложь" (En esta vida todo es verdad y todo mentira) и "Luiz Perez el Gallego".
Религиозные и философские драмы К. отражают пессимистические воззрения деградирующего дворянства и церковной "аристократии". Христианский мистицизм К. — это поколебленное, сомневающееся христианство. К. раздвоен психоидеологически, а отсюда и в своем художественном стиле. С одной стороны — великолепие феерии и гонгористская расцвеченность драм К., с другой — мучительная рефлексия его героев, чуждая цельному христианскому мировоззрению средних веков, их неистовая борьба за право на жизнь. Когда он награждает их мученическим венцом, он при этом устраивает настоящий праздник звуков и красок, пользуясь блестящими достижениями испанской драматургической техники.
Эта раздвоенность (крайне типичная для творчества испанского барокко) особенно ощутима в тех его пьесах, где им изображаются не абстракции, не аллегорические фигуры, а живые люди и быт (comedias de capa y espada или comedias de enredo).
К. вводит в традиционную комедию интриги новые мотивы, к-рые не только конструктивно видоизменяют ее, но и отвечают мироощущению драматурга. Нет и в помине той легкости и грациозности, с к-рой реалистический театр Лопе де Вега завязывает свою комедийную интригу. Трагическая ситуация, создаваемая К., искусно переводится в третьей хорнаде в плоскость комедийной развязки: с действующих лиц, до тех пор противопоставленных друг другу, совлекается покрывало тайны, во врагах узнаются друзья и родные, в соперниках — горячо влюбленные. Но если внимательно разобрать хитросплетенную ткань интриги, то окажется, что не воля действующих лиц привела к желанному концу, а слепой случай. Так. обр. К. и в комедиях интриги, выводя на сцену живых людей, а не символы, остается верен своей пессимистической концепции. Подлинным героем этих пьес является именно слепой случай. Вот почему центр тяжести этих комедий лежит не в людях и не в их характерах, а в капризной игре случая, выражающейся в пестрой смене ситуаций. К числу лучших комедий интриги К. относятся: "La dama duende", "Casa con dos puertas mala es de guardar", "Mañanas de abril y mayo".
Характерными для творчества К. являются и его трагедии, в к-рых выступает ревность не как страсть, а как узаконенная церковной моралью сила, необходимая в целях охранения семейной чести и предотвращения распада семьи. В типичных трагедиях этого рода: "Врач своей чести" (El médico de su honra), "Художник своего бесчестья" (El pintor de su deshonra) и "За тайное оскорбление — тайная месть" (A secreto agravio, — secreta venganza) одно только подозрение в измене влечет за собою жестокую месть со стороны оскорбленного мужа. Тут, с одной стороны, ни в чем неповинная жена, с другой — носитель идеи возмездия за возможное поругание семейной чести, и чем невиннее казалась жертва, тем сильнее давила на сознание жестокая иезуитская мораль К.
Поэт контрреформации и абсолютной монархии, ненавидевший народ, уводивший зрителей в идеальный мир, в к-ром знатные испанцы, изображенные в виде символов и аллегорий, уподоблялись героям и святым, отрешенным от земных страстей и исполненным религиозного и монархического пафоса, — К. сыграл огромную роль как верный певец самой мрачной реакции. Стоя во главе многочисленной плеяды драматургов, большей частью таких же священников-иезуитов, как он сам, К. был наиболее последовательным из них в своем творчестве, создав драму-проповедь, использовав для нее все существующие лит-ые формы и жанры и проводя через них законченное иезуитско-католическое мировоззрение. В эпоху заката испанского абсолютизма его драматическое творчество служило верой и правдой церкви и трону в их борьбе за власть над умами, имуществом и жизнью испанских подданных (характеристику эпохи, в к-рую жил и творил К., см. раздел "Испанская драма", в ст. "Драма" и "Испанская лит-ра") Лит-ра позднейших эпох нередко обращалась к его драмам, заимствуя из его идеального мира образы, оформлявшие реакционные и реставрационные настроения (романтизм, символизм, декадентство).

 Библиография:  I. Драматические произведения, "Библиотека европейских писателей и мыслителей", изд. В. Чуйко, СПБ., 1884 (Поклонение кресту; Час от часу не легче; Алькад в Саламасе); Жизнь есть сон, перев. Д. К. Петрова, СПБ., 1898; Сочин., вып. I—III, перев. К. Бальмонта, М., 1900—1912. Calderon de la Barca Pedro, Obras, que saca à luz P. de Pando y Mier, 1717, и многочисленные позднейшие издания.
II. Шепелевич, ст. в сб. "Историко-литературные этюды", серия I, СПБ., 1904; Мережковский Д., Кальдерон, "Вечные спутники", изд. 3-е, СПБ., 1907; Ulrici H., Shakespeares dramatische Kunst und sein Verhältnis zu Calderon und Goethe, 1839; Schlegel A. W., Vorlesungen über dramatische Literatur und Kunst; Lewes G. H., The Spanish drama: Lope de Vega and Calderon, 1846; Hasell E. Y., Calderon, 1879; Trech R. C., Essay on Calderon, 2 vv., 1880; Picatoste y Rodriguez Felipe, Biografia de Don Pedro Calderon de la Barca, 1881; Menéndez y Pelayo M., Calderon y su teatro, 1881; Depta M. V., Pedro Calderon de la Barca, 1925.
III. Dorer E., Die Calderon-Literatur in Deutschland, 1881; Günther E., Calderon und seine Werke, 2 Bde, 1888.
В. Узин

КАЛЬКИ [франц. les calques] — термин лингвистической стилистики, введенный современным лингвистом Ш. Бальи для обозначения буквальных переводов иноязыких слов и выражений. Ср. "иметь место" (avoir… Полная информация

КАЛЬХАНА [Kalhaņa] — индийский поэт XII в., автор исторического эпоса "Поток царей" (Rājataran̄giņİ̄), излагающего хронику кашмирских династий от мифических времен до середины XII в…. Полная информация

КАМАЛ Галиаскар Галиаскарович [1879—] — татарский драматург и публицист. Р. в Казани, в семье кустаря. До 1900 учился в духовной школе (медрессе) муллы Варуди в Казани. Самоучкой изучил русский яз. и… Полная информация