Что конкретно имели ввиду музыканты: картину Феллини, жизнь в роскоши – уточнил фронтмен команды Святослав Вакарчук. К предметам роскоши название альбома не имеет никакого отношения, к ироничной картине Феллини – да. Мы живем в мире, где никто не знает что такое счастье и что такое dolce vita, я подумал, что было бы неплохо поставить этот вопрос более остро. Если бы я знал, что такое счастье, то я, наверное, уже мог бы заканчивать жить. Сегодня для меня счастье – это когда ты засыпаешь и просыпаешься с улыбкой.

– Вероятно, работая над альбомом, ассоциировали себя с главным героем dolce vita, который метался между близкой сердцу простотой и чарующей светсткостью?

– Людям в современном мире свойственно метаться, потому что сам мир неустойчив. Феллини все это хорошо показал еще тогда, в 60-х. Кстати, герой Мастрояни остался в призрачной «дольче вите», наполненной поддельными ценностями. Я всю жизнь пытаюсь сделать выбор в пользу настоящего. Я человек не светский, страшно не люблю все эти презентации, и к тому же стесняюсь…

– Фильм вызвал резонанс: одни зрители приняли тонкую иронию Феллини, другие – расценили как оскорбление. На одной из премьер кто-то в знак протеста плюнул мэтру в лицо. Случалось ли вам получать плевки от публики?

– Дважды. В середине 90-х когда решил заниматься музыкой, а не физикой (Святослав – выпускник физического факультета Львовского университета) или бизнесом? К тому же тогда у меня была возможность уехать в Америку. Второй раз, когда решил заняться политикой. До сих пор ни капли не жалею о своем поступке.

– Можно ли человека разложить на звуки?

– Конечно! У меня был бы широкий спектр. От мычания коровы (я телец по гороскопу) до звука включения компьютера.

– Песни Океана Ельзи часто можно услышать в кино: «Райские птицы», «Брат-2», редко отказываете киношникам?

– Океан Ельзи – это киношная музыка, но отказываем мы часто и не только киношникам. Просят разрешения задействовать разные композиции – «911», «Я не здамся без бою», и даже «Зеленi очi» в рекламе, для политических партий. Но мы не хотим, чтобы наша музыка ассоциировалась с политикой, с картинами, которые пропагандируют негативные эмоции (я – не имею ввиду хоррор, это же специфическое развлечение, выходишь после сеанса и забываешь о нем).

– В последнем гастрольном туре вы исполняли знаменитую композицию Moon River, не боялись проиграть в сравнении с мэтрами, исполнявшими ее до вас?

– Если сравнивать меня с Одри Хепберн – конечно, сравнение будет не в мою пользу, я не такой красивый (смеется). Люблю Фрэнка Синатру, но мне не нравится, как он исполняет эту композицию. Я готов проигрывать во всех сравнениях – потому, что не это важно. Я люблю эту песню, хотел ее петь и буду. Мы с вами оперируем понятиями: «проиграть»,

«не проиграть». Но, в конечном итоге не знаешь, где выиграешь, а где проиграешь. Группа Океан Ельзи пытается быть независимой от чьего-либо мнения. Потому что когда тебе важно – любят тебя или нет – то надо участвовать в президентских выборах. Признаюсь вам по секрету, меня не сильно интересует мнение других музыкантов. Мне важно мнение моих коллег по группе и настроение слушателей Океан Ельзи.

– Следите за тем, что сейчас происходит в музыкальном мире Украины?

– Болото. В Украине несколько исполнителей что-то делают – из них единицы делают это талантливо. Могу выделить «Бум-бокс». Они искренни. В поп-музыке мне некого назвать. Как говорил один персонаж из советского фильма: «К людям надо бы помягче, и на вопросы смотреть ширше». Это пожелание к нашей поп-тусовке. Им вместо того, чтобы ходить на презентации или еще какую-нибудь фигню, надо бы больше заниматься собой. Писать песни или находить людей, которые делают это не за доллары, а находясь под вдохновением. Украинский шоу-бизнес – это жуть! Я понимаю, многие подумают, будто бы я хочу отделить себя – но я вообще не считаю Океан Ельзи украинским шоу-бизнесом. Мы просто украинская группа, которая делает свое дело и не обращает внимание на шоу-бизнес там, где это возможно, а там, где невозможно – вынуждена играть по его правилам. Очень надеемся, что когда-нибудь эти правила мы же и будем менять. Придет время, когда люди перестанут слушать музыку, в которой нет музыки. Когда мы выступали на «Фабрике», то навели достаточно шуму – заставили девочек-«фабриканток», которые пели с нами, серьезно отнестись к пению вживую. Я мечтаю о том времени, когда в Украине появятся музыканты, думающие о сути своего дела, а не о том, как выглядит их прическа.

– Вы не думаете, что вливание денег в украинский шоу-бизнес вымело из него талантливых людей?

– Другого исхода и не могло быть. Наша страна находится на зачаточной стадии развития современной цивилизации, и мы должны пройти этот путь. Есть небольшой культурный пласт. Украинское искусство еще не такое зрелое, как западное, оно развивается в своем коконе: авторское кино (которое отмечают на Берлинале), выставки молодых художников, театральные премьеры (например, «ДАХ»), пишет свои прекрасные произведения Мария Матиос – но все это параллельно всему остальному, которым живет большинство Украинцев. А все остальное вы знаете: «По пятницам вечером – «цирк», по субботам вечером – «Фабрика».

– Украинское искусство актуально для Европы? Вот в прошлом году работы украинских современных художников были представлены на Sotheby’s, правда, результаты не оправдали громких прогнозов…

– Проблема наших художников в том, что большинство из них стремится стать «авторами подороже». Они не рисуют трясущимися руками, как Ван Гог, страдающий от желудочной боли. Они хотят славы и денег. Нарисовал две картины – и сразу выставляться. Поработал 10–15 лет, и сразу на аукцион. Время украинцев на Sotheby’s еще не пришло. Если творческий человек превращает погоню за успехом в жизненный приоритет, то он уже не может называться творческим. Я – абсолютно земной, люблю комфортную жизнь, и не вижу ничего в этом плохого. Но если бы предложили: выбирай, либо остаешься при своем даре и будешь бедным, либо потеряешь дар, но будешь богатым. Конечно, я выбрал бы первое.

– За кого из украинских талантов больше всего болит сердце?

– Мне очень жаль, что большая часть творческой жизни Нины Матвиенко прошла в абсолютно конъюнктурном мире. Она – великий талант, мне кажется ее недооценили. Абсолютно недооценена Лина Костенко. Глубина ее поэзии заслуживает Нобелевский премии. Увы, многие даже не знают кто это. Зато все знают «95-й квартал»…

– Как в двух словах можете охарактеризовать творчество группы, чтобы человек, который ничего о вас не знает, понял кто вы?

– Океан Ельзи – это правда.

– Вы суеверны?

– Зависит от того, что вы у меня хотите спросить.

– Уже сделали ту вещь, после которой можно умереть?

– Нет. Я честно говорю – нет. Не буду вдаваться в подробности.

Интервью: Ирина Татаренко.

Журнал ОК!
Март 2010 г.

Это также интересно:

1. Прошедшие концерты тура Dolce Vita: Липецк
2. Перевод песен альбома “Dolce Vita” (”Дольче Вита”)
3. Dolce Vita (Дольче Вита)
4. Альбом “Дольче Вита” (”Dolce Vita”). Тексты песен

Tweet

Поделиться